Почему биткоины не приходят на смену банкам
В конце мая по приглашению русской версии журнала Esquire и просветительского проекта InLiberty в Россию и в Украину приезжал американский экономист Лоуренс Уайт. Он прочитал в Москве, Санкт-Петербурге и Киеве лекции об издержках государственной монополии на эмиссию денег. Look At Me обсудил с Уайтом ближайшее будущее денег, мировой экономики и финансовой системы в целом.
«Меня беспокоит, что людей могут вынудить отказаться от наличных»
Лоуренс Уайт профессор экономики Университета Джорджа Мейсона в Фэрфаксе, Виргиния, специалист по теории денег и банковским системам, приверженец Австрийской школы экономики, адъюнкт-профессор Института Катона
В Дании с 2016 года собираются перейти на обязательный безналичный расчёт. Как вы думаете, сейчас отказываться от наличных могут только в небольших странах или уже повсюду?В университете, где я работаю, кредитные карты принимают даже вендинговые автоматы с «Кока-колой». Зачем носить с собой монеты, если и небольшие платежи можно совершать без них? Правда, меня беспокоит, что людей могут вынудить отказаться от наличных — а должна быть свобода выбора, потому что для некоторых видов платежей они по-прежнему выгоднее. Для перехода на полностью безналичный расчёт нужно, чтобы у всех было необходимое оборудование, а оно не бесплатное.
Для чиновников главное, чтобы не случилось ничего плохого: за это их оштрафуют, а за сдерживание инноваций в финансовой системе — нет
А нельзя ли перейти на что-нибудь вроде биткоинов? Или об этом рано говорить, потому что рынок криптовалюты сейчас в нелучшем состоянии?Может показаться, что раз курс биткоина стал несколько меньше, значит, рынок сокращается. Но на деле рынок криптовалюты по-прежнему в порядке, просто доля биткоина на нём снижается. Зайдите на сайт coinmarketcap.com и посмотрите не на курс биткоина, а на капитализацию всего рынка, и увидите, что рост не остановился, просто долю на рынке набирают коммерческие конкуренты биткоина, такие как Ripple и MaidSafeCoin: они лучше защищены, работают быстрее и устойчивее.
Крупные чиновники относятся к криптовалютам настороженно. Это просто боязнь всего нового или биткоин на самом деле угрожает их интересам? Если государство рассматривает свою монополию на эмиссию денег (когда только центральный банк может выпускать их в обращение) как источник прибыли, то им есть чего опасаться — как и таксистам в тех городах, где появляется Uber. Правда, это не в интересах обычных граждан. Лучше дать людям выбирать удобные им платёжные системы и предусмотреть правила, защищающие людей от мошенничества. В таком случае искусственные барьеры будут бессмысленны.
Как вы думаете, а система без искусственных барьеров, своеобразная пиринговая финансовая сеть, через которую люди по всему миру смогут свободно обмениваться деньгами в удобной им валюте, — это реализуемо или сказка?
Мне бы хотелось жить в таком мире, но власти многих стран этого опасаются. В США пристально следят за денежными сервисами и пресекают любые альтернативные способы переводов. Банки обязаны собирать личные данные пользователей, сообщать обо всех операциях на сумму больше $10 000 — и даже меньше, если операция выглядит подозрительной. В противном случае их ощутимо штрафуют. Пока это не помогло в борьбе с терроризмом, ради чего всё вроде как затевалось, а вот стоимость содержания инновационных платёжных систем растёт — и это при том, что на международных денежных переводах можно было бы очень прилично зарабатывать. Но если нужно преодолевать бюрократические препятствия, собирать данные о клиентах и направлять все необходимые документы регуляторам, то любые инновации нивелируются.
Но не в этом ли природа государства?Да, так и есть. Для чиновников главное, чтобы не случилось ничего плохого: за это их оштрафуют, а за сдерживание инноваций в финансовой системе — нет. С этим сталкиваются и в фармацевтической индустрии, и в платёжных системах — нужно на всё получать разрешения. Я считаю, что для регуляторов должны действовать ограничения: нельзя придумывать правила на ходу. Парламент, по крайней мере, мог бы замедлить ввод этих правил, когда же полномочия регуляторов ничем не ограничены, они делают всё, чтобы сохранить прежние институты — те, которые они научились контролировать, — а ко всему, что меняет статус-кво, относятся враждебно. Но в конечном счёте экономика растёт благодаря прогрессу.
А вы не думаете, что технологии в итоге всё равно победят? Мне приходилось читать, что сейчас регулировать банки стало сложнее, потому что они ведут все дела не на бумаге, а в цифровом виде.Информационные технологии помогают и тем и другим: государство может запрашивать и обрабатывать больше данных. Было время, когда информационные технологии помогли взаимным фондам (В таких фондах профессиональные инвесторы составляют портфель акций на вложения мелких вкладчиков. — Прим. ред.) конкурировать с банками, которые внезапно поняли, что процентные ставки, регулируемые государством, больше не давали поддерживать прежний уровень прибыли. Банки начали лоббировать дерегуляцию ставок, и клиентам стало от этого лучше.
Но сейчас я не вижу технологии, которая бы могла привести к следующей волне дерегуляции. Раньше я надеялся, что будет дешевле переводить сбережения в офшоры: в такие места, как Каймановы острова, Багамские острова, где меньше регулирования, а потому выше ставки по вкладам и ниже — по кредитам. Это сделало бы банковскую систему более конкурентной. Себестоимость таких переводов снизилась сначала с $30 до $0,03, а потом и до $0, но в США регуляторы требуют, чтобы все граждане сообщали о своих счетах за границей. Из-за этого американские банки не могут держать счета для клиентов из США в офшорах.
Too big to fail — разговорный термин, которым обозначают финансовые организации, крах которых привёл бы к катастрофическим последствиям для всей экономики страны.
Свободный банкинг — банковская система с уровнем регулирования, схожим с тем, под которое попадают обычные компании. В такой системе центрального банка не существует и все банки имеют право выпускать в обращение собственные деньги.
В то же время государства помогают крупнейшим банкам, которые называют «too big to fail»...
Это ужасная проблема, которая приводит к разрушению рыночной дисциплины. Я сторонник свободного банкинга — это значит, что я не отдаю предпочтение ни одному банку. Должно быть так, чтобы потенциально любой банк мог остаться ни с чем. Если банк не следит за рынком, делает неудачные вложения, то его не должен никто спасать. Но во время финансового кризиса центральные банки оберегали от разорения крупные финансовые организации. У нас в США есть два получастных агентства Fannie Mae и Freddie Mac — это крупнейшие кредитные агентства в мире. С 2009 года они находятся под управлением государства, и ничего не делается для того, чтобы приватизировать их или разбить на составные части, которые бы уже не были too big to fail. Они так разрослись, потому что знали: случись что, их спасут от банкротства, а потому они давали кредиты под маленький процент. С этим пора покончить. Центральные банки видят себя в роли банков развития, и это приводит к кумовству, безрассудным решениям и тому, что неудачным вложениям искусственно продлевают жизнь — а это путь к стагнации.
Помимо этого, в чём, на ваш взгляд, главные недостатки центральных банков?Признаю, что центральные банки последние 10 лет ведут более разумную политику, чем 20–30 лет назад. Показатели инфляции перешли от двузначных процентов к нескольким процентам...
Разве что в некоторых постсоветских и южноамериканских странах это не так.Да, есть исключения, но в целом инфляция везде стала ниже. Другое дело, что никто не гарантирует продолжения такой политики в дальнейшем: у центральных банков нет обязательств держать инфляцию на низком уровне, у них могут смениться приоритеты. Сначала в США, а теперь и в Европе центральные банки начали проводить всё больше интервенций, пытаясь поддержать стоимость некоторых активов. В этом и есть смысл программы количественного смягчения (Политика стимулирования экономики, когда центральный банк скупает финансовые активы частных банков и компаний, чтобы «впрыснуть» в экономику деньги. — Прим. ред.). Но стоимость активов должен определять рынок, а не центральный банк, да и у людей должны быть гарантии, что государство не обесценит их сбережения. Люди не должны быть обязаны пользоваться местной валютой, если она подешевела.
Правительства США, Японии и европейских стран накапливают долги, и всегда есть искушение вызвать инфляцию, чтобы облегчить это бремя. Опасность в том, что я не припомню исторических периодов, когда страны бы содержали ощутимые долги и при этом оставляли инфляцию низкой. Было бы хорошо, если бы выпуск денег в обращение можно было ограничить. Примерно как в случае с биткоином: каждый может взглянуть на код и убедиться, что их количество просто так не увеличить. Конечно, фиксированное количество денег в экономике — это не безупречный вариант. Лучше ввести ограничение, которое бы поддерживало совокупные расходы (Все расходы граждан, компаний и государства на произведённую в обществе продукцию. — Прим. ред.) или уровень цен в экономике на одном уровне — помогло бы любое обязательство, по которому центральные банки несли бы ответственность. Вообще я думаю, что, если бы людям дали выбор, они бы отказались от ничем не подкреплённых бумажных денег в пользу чего-нибудь более надёжного.
Вы упомянули, что многие государства сейчас накапливают солидные долги, в частности США. Я встречал две точки зрения: одни говорят, что в этом нет ничего страшного, пока доллар воспринимают в мире как самую надёжную валюту, другие говорят, что в среднесрочной и долгосрочной перспективе это может стать угрозой национальной безопасности. Что ближе вам?Нам в США повезло: не знаю точно, почему, но по всему миру любят наши государственные облигации, а потому мы расплачиваемся по низким ставкам, несмотря на то что долг довольно большой. А вот другим странам: Греции, Испании, Италии — повезло меньше. Конечно, Греция — это особый случай, но и Испании обеспечение долга обходится всё дороже. В результате снизить налоги не получается, да и денег в бюджете на другие программы не остаётся, и рынок приходит к выводу, что вероятность того, что вы расплатитесь по долгам, всё меньше, из-за чего кредитные ставки растут. Так государства попадают в нечто вроде спирали смерти — прямо как Греция, которой обеспечение долга обходится настолько дорого, что они с трудом переживают каждую выплату.
И долг всё сложнее реструктуризировать.
Да, и получается, что ставка по кредитам растёт быстрее, чем экономика. Государственный долг становится всё больше по отношению к ВВП, из-за чего растут премии за риск дефолта (Компенсации кредитору за вероятность невыполнения обязательств. — Прим. ред.). Тут может помочь разве что ощутимый профицит бюджета, и Греция вроде как его добивалась, но теперь они объявили, что даже пытаться не будут.
продолжение:
http://gigamir.net/agenda/life/pub1809293
