ПОДОПЛЕКА ГЛОБАЛЬНОГО ОТСТАВАНИЯ
Российские руководители продолжают жить в ретроспективной утопии и измерять возможности своего противника безнадежно устаревшими инструментами эпохи «Капитала» Маркса
На мир можно смотреть разными глазами. Широко раскрытыми и нарочито закрытыми. Счастливыми глазами первоклассника, цепляющего соседа гладиолусом с него же и ростом. Грустным взглядом старика, у которого даже нет хемингуэевского моря. Можно смотреть в лицо фактам и все равно верить, к примеру, центральному телевидению.
Или жить в позапрошлом веке, пытаясь познать устройство компьютерной платы с помощью школьной линейки.
Это способ смотреть на мир, характерный для высшей управленческой российской элиты. Собственно, в этом взгляде – причина нашего неизбывного отставания и изгойства, которые топ(лес)-менеджеры нашей страны мнят достоинствами, а не изъянами.
Симптоматична в этом смысле статья спикера Государственной думы Сергея Нарышкина, опубликованная в «понтовом» для нынешнего политического начальства месте, практически на территории «пятой колонны», в газете «Ведомости». Правда, с заголовком, с которым, скорее, можно было смело идти в околокремлевские информационно-диффамационные листки: «Инстинкты колонизаторов». На сайте газеты к хедлайну было добавлено характерное: «…или Подоплека глобального лидерства».
Размышления очень похожи на последние интервью секретаря Совбеза Николая Патрушева, в которых клеймятся Соединенные Штаты в стилистике одновременно комплекса превосходства и комплекса неполноценности по отношению к вероятному противнику. Смесь идеологемы «А в Америке негров линчуют» с мифологемой «Ах, Америка, это страна, где гуляют и пьют без закуски».
Если у Патрушева могучий мифологический Збигнев Бжезинский лично, даже не расстегнув запонок на рубашке и не ослабив узла галстука, развалил СССР, а теперь его последователи норовят (зачем?) развалить Россию, то у Нарышкина американцы желают «добиться чего-то важного».
И этим важным оказывается – запоминаем ключевое буквосочетание – «доступ к богатствам Евразии».
Вспомним здесь про разные глаза и системы взгляда на мир. Например, Лев Гумилев в своих работах показал, что на мир можно смотреть глазами степняков. А здесь у нас картина мира глазами госкапиталистов-рентополучателей. Какой это мир? Это мир XIX, максимум середины XX века, изображавшийся на карикатурах Бориса Ефимова, Кукрыниксов и Херлуфа Бидструпа: толстые капиталисты в цилиндрах, с сигарами во рту и с тросточками в хищных волосатых руках. Они эксплуатируют рабочий класс и делят мир так, как если бы они разрезали пирог.
В принципе именно такими видят себя представители современных окологосударственных перераспределительных коалиций. Достаточно на карикатурном пироге написать слова «Бюджет» или «Резервный фонд» — картинка окажется близкой к госкапиталистической действительности Российской Федерации начала XXI века.
Внимание, вопрос: при чем здесь Соединенные Штаты? Ах да, они рвутся к богатствам Евразии, то есть к тому самому пирогу, изображенному на карикатурах 50-80-летней давности. То есть – в сегодняшнем российском представлении — к нефтегазоносным территориям, основе благополучия политического класса-рентополучателя и рентораспределителя.
Так видят мир российские руководители в XXI веке, в эпоху постиндустриальной экономики, когда благополучие и «мягкая сила» основаны не на территориальной экспансии, военной мощи и даже не на обладании запасами минерального сырья, а на экономике знания, что одновременно меняет представления и об энергетической основе хозяйства.
Собственно, в этом и состоит базовая управленческая проблема, воспроизводящая отставание в экономике и архаику в политике: российский государственный топ-менеджмент исповедует политическую философию прошлого и позапрошлого века, продолжает жить в ретроспективной утопии и измеряет возможности своего противника, который на самом деле противником не является, безнадежно устаревшими инструментами эпохи «Капитала» Маркса.
Нарышкин противопоставляет Европу Соединенным Штатам.
Это не делает Россию более европейской или более современной. У США и Европы были и могут быть взаимные противоречия, но «уговорить» ЕС выйти из «большого Запада» или «евроатлантической» оси невозможно, тем более убеждая аудиторию в том, что Штаты готовы выдоить ресурсы из Европы.
Какие именно ресурсы, прости господи, в эпоху интернационализации всего и вся? Это так же смешно, как пытаться расколоть Запад с помощью Греции. Ципрас – это даже не де Голль времен противоречий Франции с США.
Есть в этих рассуждениях какая-то этическая нечувствительность: прежде чем рассуждать с использованием вокабуляра газеты «Правда» времен с борьбы с космополитами о том, как США правит миром, хорошо бы перестать провоцировать развитие конфликта в юго-восточной Украине и прекратить подпитывать регион российской военной техникой и российскими военнослужащими (что уже стало общим местом в оценке ситуации). Прежде чем обвинять США в том, что они превращают Россию в чей-то там сырьевой придаток, хорошо бы ответить на вопрос, что мешало православным чекистам из перераспределительных коалиций в течение всех этих лет высокой нефтяной конъюнктуры диверсифицировать экономику России, чтобы она не была заморожена в неконкурентоспособном состоянии как раз этого самого сырьевого придатка.
Трудно жить в государстве, возглавляемом элитами, в головах которых мерцает контурная карта, на которую они наносят границы своей страны там, где им вздумается. Элитами, наказывающими свой народ антисанкциями. Элитами, чья легитимность лишь временно обеспечивается фантомными 80% поддержки первого лица.
(Экспансия России на Запад, кстати, невозможна ровно по той причине, что руководство страны не рискнет захватывать территории, где поддержка Путина ниже 80% или хотя бы 50%.) Элитами, рассуждающими даже не как пикейные жилеты у подъезда, а как сотрудники ЧОПа, очумевшие от бесконечного сидения перед экраном с изображением охраняемого объекта.
Наше начальство постоянно подчеркивает, что мир стал многополярным. Почему же тогда в рассуждениях первых лиц все время слышны жалобы именно на однополярность мира и «диктовку» всего лишь одной мировой державы? Может быть, потому, что с элитой, обладающей стилем мышления сталинской эры, невозможно стать даже маленьким полюсом влияния – только обветшавшей осажденной крепостью, держащей в заложниках собственных граждан, одурманенных одним единственным трехпрограммным репродуктором.
